Олигарх против Левиафана: почему Илон Маск решил «вернуть Европе былое величие»

Илон Маск, миллиардер и обладатель самого крупного состояния в мире, в последнее время стал активно обсуждаемой фигурой в контексте американской политики за пределами США.

Причины его популярности заключаются не только в поддержке Дональда Трампа, но также и в том, с какой энергией Маск обсуждает актуальные события в Европе, как отмечает Би-би-си.

На протяжении последнего десятилетия европейские власти пытались найти пути защиты демократических процессов от различных угроз, исходящих от России, включая поддержку популистских партий и дезинформацию в социальных сетях.

Однако когда Илон Маск начал использовать эти методы под лозунгом MEGA (Make Europe Great Again), заимствовав его у Трампа, многие европейцы оказались в замешательстве.

Би-би-си исследует, с какой целью Маск стремится изменить политический ландшафт в Британии и других странах Европы, а также как на его действия реагируют местные лидеры.

Поддержка «Альтернативы для Германии» и Британии

На прошлой неделе Маск принял участие в митинге «Альтернативы для Германии» (АдГ), партии, которую многие называют ультраправой. Лидеры этой партии обещают не только депортацию нелегальных мигрантов, но и некоторых легальных резидентов и граждан Германии, имеющих иностранные корни.

Выступая по видеосвязи на большом экране в Галле, Маск призвал собравшихся голосовать за АдГ, обращаясь к национальной гордости. Он подчеркнул, что немцы не должны стыдиться своей культуры и ценностей, которые могут быть под угрозой в условиях «мультикультурализма».

«Дети не должны чувствовать вину за поступки своих предков», — отметил Маск. Эти слова вызвали неоднозначную реакцию, так как были расценены как намек на вину немецкого народа за нацистские преступления, что вызвало критику как со стороны либералов, так и от некоторых его сторонников. Сенатор Линдси Грэм, республиканец, также осудил подобные высказывания как опасные, особенно в преддверии 80-летия освобождения концлагеря Аушвиц.

Интересно, что Маск, южноафриканский миллиардер, ранее избегал активного участия в политике и даже поддерживал Демократическую партию, голосуя за Хиллари Клинтон в 2016 году и за Джо Байдена в 2020-м.

Однако за последний год Маск стал более заметным политическим игроком, потратив более 250 миллионов долларов на предвыборную кампанию Трампа и войдя в его ближайшее окружение. После этого он обратил внимание на Европу, где также поддерживает правых популистов, выступающих против миграции и либеральных идеалов.

Во многих странах Европы Маск видит свои идеалы в лице правых популистов, которые за последние десять лет увеличили свою популярность и выиграли выборы. Некоторые из них, такие как итальянский премьер Джорджа Мелони, уже стали его союзниками.

Тем не менее, Германия и Британия, две крупнейшие экономики Европы, продолжают сопротивляться этим изменениям, что вызывает раздражение Маска. В начале года он призвал немецких избирателей голосовать за «Альтернативу для Германии» на внеочередных выборах 23 февраля. Эта партия возникла как реакция на длительное правление канцлера Ангелы Меркель и объединила различных противников существующего порядка, включая ультраправых и даже неонацистов.

Маск отвергает эти ярлыки, утверждая, что АдГ является партией здравого смысла, которая стремится остановить нелегальную миграцию и развивать бизнес, а также создать доступные и чистые источники энергии, отменив запреты на атомные электростанции, установленные при Меркель.

«Неправильно называть АдГ ультраправой партией, учитывая, что у её лидера Алис Вайдель есть однополая партнерша из Шри-Ланки! Это похоже на Гитлера?», — писал Маск в статье для Die Welt.

В середине января он провел прямой эфир с Вайдель на своей платформе X, где они оба согласились по ряду вопросов и избегали острых тем. Маск, агитируя за АдГ и против существующего порядка в Германии, делился своим опытом с бюрократией, с которой столкнулся при строительстве завода Tesla под Берлином.

Оба не упомянули, что партия Вайдель ранее выступала против строительства этого завода.

Вмешательство Маска в предвыборную кампанию вызвало шок у немецких политиков, и представители разных партий осудили его действия как недопустимое иностранное вмешательство.

В Британии, хотя ранее к попыткам Маска влиять на местную политику относились практически безразлично, за последний месяц его действия вынудили власти отреагировать. Маск раскрутил в сети X старый скандал, связанный с этническими бандами сутенеров и насильников, которые на протяжении многих лет злоупотребляли более тысячи девочками из неблагополучных семей на севере Англии.

Искажая факты, Маск обвинил премьер-министра Кира Стармера в пособничестве сутенерам и назвал замглавы МВД Джесс Филипс «апологетом геноцида через изнасилования», поскольку она не поддержала новое расследование, хотя такое уже проводилось.

Несмотря на возмущение, вызванное вмешательством Маска в дела Британии, его инициатива стала основным предметом обсуждения в прессе, что в итоге сподвигло правительство на начало расследований в пяти городах. Также был запланирован общенациональный аудит, который изучит этнический состав преступников и жертв, а также культурные факторы, лежащие в основе преступлений.

От бизнесмена к политическому деятелю

Переход Маска от предпринимателя к политически активной личности начался во время пандемии COVID-19, когда он стремился сохранить заводы Tesla открытыми, что привело к конфликту с либеральным мейнстримом. Вскоре после этого он объявил войну так называемому «вирусу пробужденного сознания», который он считает навязыванием идей политкорректности и социальной справедливости.

Летом 2022 года его сын Ксавье изменил пол, что стало причиной разрыва отношений с отцом и ускорило превращение Маска в противника леволиберальной повестки, как отмечает его биограф Уолтер Айзексон.

Несколько месяцев спустя Маск приобрел Twitter за 44 миллиарда долларов, изменив платформу под свои нужды и переименовав её в X. Нейробиолог и блогер Сэм Харрис считает, что это взаимодействие изменило Маска до неузнаваемости: «Его переход в Twitter/X стал уникальным событием, достойным фильмов Marvel или греческой мифологии».

Брюс Дейсли, бывший топ-менеджер Twitter, утверждает, что Маск стал первым технологическим лидером, который радикализировался под влиянием своей собственной платформы.

Айзексон также предполагает, что покупка Twitter была попыткой Маска компенсировать детские травмы, однако многие комментаторы считают, что такое превращение в политика не уникально.

«Руководители компаний часто окружены льстителями, которые напоминают им, что они гении», — заметил британский колумнист Ник Коэн.

«Многие богатые люди начинают считать, что помимо корпоративной власти у них также должна быть и политическая власть».

Однако как критики, так и сторонники Маска подчеркивают, что его недавние вмешательства в политику нельзя рассматривать отдельно от его связи с Дональдом Трампом. Это не просто сотрудничество двух бизнесменов, но и объединение двух идеологий.

Маск трансформировал трампизм из абстрактного разговора о потерянном величии США в актуальный идеологический ответ на современные проблемы, считает британский консервативный комментатор Том Мактэйг.

К ностальгии по утраченной Америке добавился «маскизм», который включает мечты о колонизации Марса и внедрении микрочипов в мозг свиней для достижения «сверхчеловеческого сознания».

Либеральный историк Тимоти Снайдер также связывает политическую активность Маска с его союзом с Трампом, определяя его идеологию как «технофашизм» и предлагая название «режиму Трампа-Маска» — «Трампомасковия».

Некоторые эксперты также отмечают, что всех политиков, которых поддерживает Маск, объединяет неприязнь к исламу. Например, в Британии ему симпатизирует Томми Робинсон, который сравнивал ислам с фашизмом, в Нидерландах он поддерживает Герта Вилдерса, призывающего к запрету Корана, а в Германии — партию «Альтернатива для Германии», в предвыборной программе которой есть раздел, утверждающий, что «Исламу нет места в Германии».

Однако отношения Маска с шотландским политиком Хамзой Юсафом испортились в интернете, когда Маск назвал его «расистской сволочью» за критику расизма в Шотландии, которую Маск неправильно интерпретировал.

Влияние корпоративной власти

Политическая активность Маска тесно связана с его бизнес-интересами. Правые и популистские партии, которых он поддерживает, обещают низкие налоги и дерегуляцию, в то время как лидеры Британии, Германии и ЕС стремятся контролировать деятельность американских технологических компаний и увеличивать налоги.

Акт о цифровых услугах (DSA) Европейского Союза угрожает американским интернет-гигантам многомиллиардными штрафами за недостаточную борьбу с дезинформацией, что невыгодно владельцам социальных сетей, поскольку требует больших затрат на фактчекинг.

Анализ в Financial Times указывает на то, что Марк Цукерберг в отказе Facebook от услуг фактчекеров заявил о намерении «работать с президентом Трампом для противостояния действиям правительств по всему миру». В ноябре Meta была оштрафована на 800 миллиардов евро за нарушение антимонопольного законодательства ЕС.

Маск также усвоил урок от правительства Бразилии, когда его требования были проигнорированы, и он в конечном итоге уступил требованиям бразильских властей.

Тем не менее X не является основным бизнесом Маска; его богатство связано с Tesla и SpaceX, и политическая поддержка может стать полезным фактором для этих компаний.

Итальянский премьер Джорджа Мелони, называющий Маска своим другом, недавно говорил о переговорах со Starlink для обеспечения безопасной связи между правительством и оборонными ведомствами Италии, сумма контракта может превышать 1,5 миллиарда долларов.

Ник Коэн, колумнист, отмечает, что современные политологи ошибаются, полагая, что вся власть находится в руках корпораций.

«В конечном итоге, власть принадлежит государству. Государство всё еще является Левиафаном по Гоббсу», — утверждает Коэн, ссылаясь на философский трактат XVII века, где Гоббс оправдывает необходимость власти, которая держит подданных в страхе, сравнивая суверена с библейским чудовищем.

Сейчас это становится очевидным в России, где олигархи, надеявшиеся контролировать власть, столкнулись с реальной угрозой со стороны Путина, который показал, что их жизни и богатства находятся в его руках. Коэн подчеркивает, что капитуляция Маска перед бразильскими властями — свидетельство могущества Левиафана.

Однако Маск сейчас имеет поддержку американского государства. Во время предвыборной кампании вице-президент США Джей Ди Вэнс угрожал отказом от поддержки НАТО в случае, если Евросоюз продолжит блокировать бизнес-инициативы Маска.

Тем не менее, Брюссель уже начал реагировать на вмешательство Маска, применяя регуляторное давление. Продолжается расследование по поводу распространения дезинформации и запрещенных материалов на X.

В Британии в марте вступит в силу новый закон о безопасности в интернете, который предполагает серьезные штрафы для технологических компаний за его нарушение.

Ник Коэн считает, что это будет ответное действие британского правительства на провокации Маска.

«Мы живем в демократии, и если парламент принял закон, его необходимо исполнять. Вопрос лишь в том, как отреагирует правительство США», — добавляет колумнист.

Несмотря на это, некоторые эксперты призывают не переоценивать влияние Маска на европейскую политику. Хотя его идеи распространяются через X, эта платформа в Британии является лишь шестой по популярности социальной сетью, и её аудитория сокращается. В Германии охват X еще меньше, также существует языковой барьер — не все немцы читают английские новости.

Кроме того, в США отношение к Маску почти такое же, как к Трампу: чуть больше половины американцев оценивают его негативно, тогда как менее половины — положительно. В Европе его популярность также оставляет желать лучшего: недавний опрос показал, что 44% британцев относятся к нему отрицательно, а только 26% — положительно. В Германии 73% опрошенных считают, что его вмешательство в политику недопустимо.