"Следователи "взяли в плен" моего клиента, чтобы отнять его имущество"

В Кыргызстане необходимо пересмотреть принципы назначения мер пресечения для подозреваемых. Адвокат Алия Турумбекова подчеркивает, что некоторые недобросовестные следователи используют этот механизм в своих корыстных целях, неправомерно лишая свободы граждан. В связи с этим она предлагает усилить контроль за деятельностью следственных органов.

Турумбекова считает, что случай ее клиента иллюстрирует проблему. По ее мнению, множество кыргызстанцев стали жертвами мошеннических схем, в которые замешаны следственные органы, как это произошло с её подзащитным.

«По сути, мой клиент стал жертвой мошенников и следователя, который "взял его в плен", чтобы завладеть его имуществом. Он приобрел квартиру у женщины по имени Ш.. После оформления сделки она утверждает, что не получила от него деньги и подает в суд. Судебные разбирательства подтверждают, что деньги были переданы, и её иск отклоняется. Все материалы дела были рассмотрены на трех уровнях инстанций», — рассказывает адвокат.

«Далее эта женщина обращается в РОВД с заявлением, что мой клиент якобы занимается ломбардной деятельностью и что квартира была заложена, а не продана. Когда я вступила в дело, мой клиент уже был задержан. И тут начинаются интересные моменты. Даже если она действительно написала такое заявление, следователь обязан был объективно разобраться в ситуации, запросить необходимые документы, например, из госрегистра, чтобы выяснить, была ли сделка купли-продажи или залога. Учитывая, что дело рассматривалось в судах, следователь должен был запросить и судебные материалы. Однако, как утверждает мой клиент, перед арестом ему угрожали: «либо переоформляй квартиру, либо мы тебя закроем». Он отказался, предлагая вернуть ему 45 тысяч сомов, если она продала квартиру по скупочной цене, и тогда он готов был бы ее переоформить. Но ему сказали, что деньги ему никто не вернет, а просто нужно переписать квартиру на нее», — добавляет Турумбекова.

«Я подала ходатайство следователю о предоставлении судебных документов, но он отказался, предложив встретиться и обсудить «вопрос». Я ответила, что нам не о чем говорить. Вероятно, он хотел, чтобы мой клиент отдал квартиру, и тогда его бы выпустили. В итоге следователь отклонил ходатайство, что является незаконным, и я обжаловала это решение в прокуратуре», — поясняет адвокат.

«Меня больше всего удивляет, что следователя не только не наказали за незаконный арест и невыполнение служебных обязанностей, но даже повысили по службе», — говорит она.

«Это лишь один случай, а на самом деле многие следователи и прокуроры превратили подобные дела в потоковые, используя свои должности для личной выгоды», — добавляет Турумбекова.

Хотя её клиент был оправдан, он провел более пяти месяцев в СИЗО. «Сколько это может продолжаться? Почему мошенничество растет? Потому что его поддерживают сами следователи и прокуроры. Теперь мы намерены подать в суд на МВД и Минфин с требованием компенсации за незаконный арест моего клиента. Государство должно осознавать, какие финансовые потери оно несет из-за действий корыстных сотрудников. Если этого не сделать, их не получится перевоспитать», — подчеркивает адвокат.

«Арест должен быть крайней мерой. На момент предъявления обвинений следователь обязан иметь достаточно оснований для задержания. Однако сейчас это стало обыденностью — людей без реальных следственных действий держат в тюрьме, пока они не «созреют» и не откупятся. Это ненормально. Не пора ли ужесточить ответственность следователей и прокуроров за незаконные действия в процессе следствия? Все необходимые положения уже прописаны в УПК. Может, стоит заставить прокуратуру и Службу внутренних расследований МВД работать более эффективно?»